Иллюстрация: Анна Макарова / Медиазона
«Он хорошо зарабатывал». Переезд
Зоя с мужем Петром и двумя детьми 4 и 7 лет переехали в Польшу в 2022 году. В 2020 году Зою задержали за участие в Марше — она получила штраф. Суд учел, что девушка воспитывает двоих несовершеннолетних детей, одному из них на тот момент был год.
Позже белоруску вызвали в прокуратуру и сообщили, что она проходит подозреваемой по уголовному делу о грубом нарушении порядка. Семья решила не дожидаться суда и покинула Беларусь.
В Польше оба супруга устроились на работу. Муж нашел хорошую работу в транспортной компании, его зарплаты хватило бы, чтобы Зое остаться с детьми. Но девушка тоже устроилась на работу — в рекрутинговое агентство.
«Он хорошо зарабатывал: от 8 до 10 тысяч злотых. Плюс я устроилась на работу — там 3 тысячи плюс. Это отлично для молодой семьи.
Петр работал по графику «три дня через три». В конце августа он сказал жене, что нашел подработку на время выходных — «что-то перевезти». Зоя говорит, что не обратила на это внимание: «ну нашел, и нашел».
«Я не могла подумать, что есть риски и что если он знает, что за это могут депортировать, то сможет пойти на такое».
Петр уехал. О том, что подработка — это перевозка нелегальных мигрантов с белорусской границы в Германию, Зоя узнала позже.
«Позвонили мне с границы». Депортация
«Он уехал в субботу утром, вечером написал, что все нормально, «едем». Все воскресенье ни привета, ни ответа от него. Два дня его, по-моему, не было. Я не знала, что с ним. Потом позвонили мне пограничники, что его депортируют.
Позже Петр рассказал Зое, что нашел вакансию в интернете: наниматели уверяли, что дело безопасное, а если что-то пойдет не так, максимальное наказание — это штраф, который оплатит «фирма», или полгода в тюрьме.
Пограничники сообщили Зое, что мужа ожидает депортация с запретом въезда на территорию ЕС сроком на 5 лет, без штрафа и тюремного срока. Петр к тому моменту уже был на погранпереходе — супругу попросили передать туда его паспорт.
Однако польская пограничная служба не дождалась передачи и выдворила Петра на нейтральную территорию. Семейный автомобиль, на котором он уехал на «подработку» отправили на приграничную штрафстоянку.
«Ты должен найти какого-нибудь змагара». КГБ
Белорусская сторона сначала не пропускала парня без паспорта, ему пришлось ждать четыре часа. На границе с ним беседовали сотрудники КГБ, проверяли телефон, пытались подловить: «Почему за такое серьезное правонарушение вас просто выслали из страны, не посадив в тюрьму? Скорее всего вы — шпион».
Вернувшись домой, Петр приступил к уговорам Зои приехать с детьми в Беларусь. Девушка подозревает, что такое условие ему могли выставить кагэбэшники.
«Они давай с мамой [Петра]: «Возвращайся в Беларусь». Месяца два [уговаривали]… «Да кому ты будешь нужна? Эти пешки никому не нужны». Я им каждый день сбрасываю новости, что за комментарий или лайк [задержали], а они как упертые: «Нет, давай». Начали мне придумывать, что через Калининград летишь в Москву, из Москвы едешь в Беларусь. Я говорю: «Как я приеду? Допустим, в школу ребенок пойдет, еще что-то. В любом случае узнают, что ты уже в Беларуси. Зачем мне так рисковать?».
Зоя считает, что муж действовал из обиды: после переезда пара продала квартиру Петра в Беларуси, а квартиру Зои сдали в аренду. За деньги от продажи купили автомобиль. Сейчас супруг остался без ничего: без квартиры и без авто. Деньги от аренды идут на квартиру для Зои и детей в Польше.
Через пару месяцев после возвращения Петра снова вызвали в КГБ. Беседа с ним длилась около 4 часов. Силовиков не интересовали детали его правонарушения в Польше, они спрашивали про отношение к войне, просили выдать белорусских активистов в Польше, с которыми он успел познакомиться.
«Они сказали: «У тебя есть неделя, мы тебя опять вызовем, и ты должен кого-то сдать». Так и сказали. «Ты должен найти какого-нибудь змагара, грубо говоря, политического. Кто занимался, занимается или был как-то причастен к политической деятельности? Если ты его не сдашь, мы тебя посадим», — так ему сказали».
Зоя горит, что повторно мужа в КГБ не вызывали, но продолжают звонить. Петр с его мамой еще немного попытались Зою уговорить вернуться с детьми, а позже муж подал заявление на развод.
«Ты меня отсюда выставишь только с полицией». Лишение родительских прав
В октябре к Зое в Польшу повидать детей приехала ее свекровь. Девушка говорит, что общение сразу не задалось. Зоя подслушала разговор свекрови с Петром о том, что детей «нужно спасать» и вывезти их в Беларусь.
Супруги перестали общаться, Петр не помогал семье деньгами. Зоя предлагала встретиться семье в Грузии или Турции — он проигнорировал. Тогда девушка перестала помогать с возвращением автомобиля, на котором он был задержан, со штрафстоянки.
«Он не общается со мной, с детьми может созвониться. У него свои, наверное, причины. А я это называю — инфантилизм. Он ничего не хочет решать. Проще обидеться, найти причины, чем решать проблему. Зачем переезжать в какую-то третью страну или что-то как-то думать?»
В своей следующий приезд в декабре свекровь заявила, что переехала к Зое с детьми жить. В Беларуси Петр сделал на свою маму доверенность и теперь, по словам женщины, она представляет интересы своего сына.
Свекровь записалась к юристу и договорилась о визите в службы опеки. Зое она сказала, что это для контроля за девушкой и внуками. Белоруска же подозревает, что мама Петра пыталась запустить процедуру лишения ее прав на воспитание детей. Чтобы свекровь тайно не вывезла детей в Беларусь по доверенности от мужа, Зоя спрятала их паспорта.
Женщины много ругались, дети остро реагировали на это.
«Она говорила: «Ты меня отсюда выставишь только с полицией».
Хэппи энд
Накануне публикации с редакцией «Медиазоны» связалась Зоя и сказала, что свекровь попросила прощения.
«Она поняла, что ничего не сможет сделать. Если будут «бодаться», то вообще детей не увидят. Она извинилась, сказала: «Конечно, жить мы вместе не будем. Можно я буду приезжать иногда детей видеть?», — говорит Зоя. — Конечно, я никуда не пойду [в службу опеки за детьми]». Видимо, ей сказали, что она ничего не сможет сделать и лучший вариант — это помириться с невесткой».
Читайте также:
«Устала быть Вольхай, когда я Ольга». Почему и как белорусы меняют свои имена за рубежом
