Алексей Кавка. Фото: facebook.com/andrej.kotljarchuk
Мы познакомились с господином Кавкой в далеком 1989 году и достаточно тесно дружили следующие 5-6 лет. Я часто бывал в его квартире у Белорусского вокзала. Тогда Кавка работал в отделе славянских литератур Всесоюзного института мировой литературы. Кто не знает, это дворец в старой части Москвы, там, где происходят события романа Булгакова «Мастер и Маргарита» и где на один квадратный метр приходятся два кандидата наук.
Алексей Кавка — ребенок войны, «з вогненнай вёскі». Мать умерла перед самой войной, отец погиб во времена нацистской оккупации. Воспитывался в доме отцовской сестры, потом в детском доме. Поступил в Минский библиотечный техникум, по его словам, кузницу беларушчыны, где витал дух возрождения 1920-х годов.
Первую половину жизни покойный делал комсомольскую, партийную и дипломатическую карьеру. Вторая часть жизни была посвящена беларушчыне и разрушению советской системы.
Действуя как тот Конрад Валленрод Мицкевича, Кавка вывозил на Запад произведения подпольной белорусской литературы и искусства.
Он был одним из один из самых подвижных (сейчас говорят мобильных) белорусов, которых я встречал. Легко менял место работы и направление деятельности.
Был первым председателем Общества белорусской культуры СССР, главным редактором журнала «Советское славяноведение», ученым Академии наук, дипломатом МИД, политиком, отцом и дедом, образцовым дачником.
Его «Письмо к русскому другу» было не просто произведением самиздата. Это была «бомба», так как впервые произведение о Беларуси зачитывали крупнейшие радиостанции мира. Письмо было издано на английском языке. КГБ БССР сбился с ног, ища «врага», спокойно работавшего в Институте экономики мировой социалистической системы АН СССР над монографией «Польша: отечество и социализм».
На мой вопрос, почему вас не нашли, ответ был прост: «Потому что я никому об этом не говорил». Наука современным оппозиционерам и конспираторам…
Покойный был библиофилом. Ценные белорусские книги начал собирать еще в Варшаве, где работал советником посольства СССР. Надеюсь, белорусские коллекционеры выйдут на дочь или внуков покойного чтобы приобрести частную библиотеку господина Кавки.
Именно в доме Кавки я прочитал «Историю белорусской (кривичской) книги» Вацлава Ластовского и другие произведения убитых НКВД белорусских историков. На то время эти работы прятались в спецхранах и не выдавались обычным читателям. Кавка познакомил меня с сыном историка Николая Улащика, завел в книжный магазин «Украинская книга», подарил сборники альманаха «Скоринич», который издавал буквально одними своими руками. Спасибо за все!
Жизнь его билла, он помнил ужасы нацистской оккупации, трагически погиб его сын-студент-славист, который подавал надежды.
Но все, кто знал покойника, подтвердят, — это был один из самых оптимистичных представителей нашего немного «грустного» народа.
Пусть Вам будет пухом белорусская земля, Алексей Константинович!
Читайте также:
Модерная история страны никак не осилит цикл беспамятства — Андрей Котлярчук
